Экспедиция 1850 г. началась 2 апреля, когда Гофман и его спутники оставили Петербург. Новым членом экспедиции стал художник И. Бермелеев, молодой воспитанник Академии художеств. Задача экспедиции состояла в исследовании центрального хребта и восточного склона Северного Урала.

\n

Исходным пунктом экспедиции, как и в 1847 г., была Чердынь, откуда 26 мая уже знакомым путем отряды вышли к верховьям Печоры и двинулись к Усть-Щугору, куда прибыли 6 июня.

\n

Здесь члены экспедиции провели астрономические наблюдения и собрали коллекции горных пород и растений.

\n

10 июня началось плавание вверх по Щугору, а затем по его притоку Большому Патоку к горному массиву Сабля. От дождей и таяния снегов вода в Щугоре поднялась, идти на лодках против течения было трудно. Во многих местах приходилось тянуть бечевой. 17 июня экспедиция вступила в долину реки Сыньи (теперь Большая Сыня, приток Усы), откуда совершила ряд восхождений на ближайшие горы. Идя долиной Сыньи, путешественники приблизились к горе Сабля. В отчете экспедиции указывается, что «Сабля не составляет отдельного от Урала изолированного хребта, каким она кажется с Печоры, а только западную его отрасль... Ее четырнадцать зубчатых вершин не были покрыты снегом, но он одевал всю остальную его массу. Высочайший шпиц похож на острый гвоздь и не представляет никакой возможности для восхождения» (Гофман Э. К. Северный Урал...— С. 182).

\n

Из-за плохой погоды Гофман и его спутники не совершили восхождения на Саблю и, таким образом, упустили возможность открытия ледника, которое было сделано через 79 лет: советский геолог А. Н. Алешков в 1929 г. открыл на северо-восточном склоне Сабли первый на Урале ледник и назвал его в честь Гофмана — ледник Гофмана (см. гл. 26).

\n

$\"\"$

\n

Участники экспедиции отметили, что все горы в районе Сабли «весьма круты, вершины остры... самые Альпы не более поражают зрителя своей дикой природой, как эта часть Урала» (Ковальский. Географическое определение мест...— С. 30). К 25 июня, продвигаясь долиной Большого Патока, экспедиция оказалась у главного водораздела под 64° с. ш., где перевалила Уральский хребет и еще раз очутилась в Азии.

\n

Исследовав на восточном склоне Урала реку Хулгу, вершины Квоемньер, Самди и достигнув места, посещенного в 1848 г. Стражевский, экспедиция повернула назад и по реке Южной Косью добралась до Усы, откуда спустилась в Усть-Усу.

\n

После трехдневного отдыха участники экспедиции направились вверх по Печоре к Чердыни, куда прибыли 16 августа 1850 г. Из Чердыни Гофман предпринял еще один поход через Уральские горы — с запада на восток.

\n

18 августа 1850 г. Гофман оставил Чердынь и направился к Вишере. Берега этой реки скалисты и живописны: «...длинные стены из ослепительно белого известняка падают отвесно в реку. За деревнею Писаною возвышается из реки на правом берегу длинная отвесная каменная стена — Писаный Камень, от которого и деревня получила свое название. Сама же стена названа Писаным Камнем по фигурам, начертанным красною краской на белом известняке. Фигуры изображают людей и животных, похожих на лосей» (Гофман Э. К. Северный Урал...— С. 193. Камень Писаный — известный в Пермской области археологический памятник эпохи неолита).

\n

20 августа Гофман прибыл в устье реки Велса (теперь — Улса), где нанял двух рабочих и двух проводников. Из Усть-Велса сначала по реке, а затем пешком двинулись через горы к главному водоразделу. Он был достигнут 24 августа в истоках речки Кутима.

\n

Перевалив через Поясовый Камень, Гофман со спутниками по долине Шарпа, сплошь усеянной огромными валунами, 25 августа начал подъем на Денежкин Камень, одну из значительных вершин Северного Урала (Свердловская область). К сожалению, отметил исследователь, «...вследствие быстро усилившегося лесного пожара вся окрестная местность была покрыта густым дымом, и я принужден был пуститься в обратный путь, не достигнув главнейшей цели» (Там же.— С. 295) — самой вершины.

\n

По возвращении из похода на Денежкин Камень Гофман направился в район бывшего Петропавловского медного завода (теперь город Североуральск Свердловской области), а оттуда на лошадях через Богословск — Кушву — Нижний Тагил — Екатеринбург—Златоуст в Петербург.

\n

Итоги экспедиции изложены в двухтомном сочинении Гофмана и Ковальского, а также в работе топографа Юрьева.

\n

В первом томе трудов экспедиции в главе «Замечания о климате страны, разных явлениях природы» Ковальский описывает северные сияния, их распространение и связи с магнитными явлениями, а также приводит интересные сведения о высоте снежного покрова на Урале. Исследователь правильно отметил существенную разницу в мощности снежного покрова на западном и восточном склонах Урала: «Сколь богата снегами западная сторона Урала,— пишет он,— в такой же степени чувствителен недостаток снега на восточной стороне его» (Ковальский. Географическое определение мест...— С. 18). Теперь мы знаем, что это связано с западным переносом воздуха, господствующим в европейской части СССР и на Урале.

\n

Второй том (Гофман, 1856) содержит подробный отчет о работе экспедиции в форме дневниковых записей. К этому же тому приложена и «Карта Северного Урала и берегового хребта Пай-Хоя» (оба тома и карта — на русском языке, немецкое издание было в 1850 г.). Это — первая и довольно точная карта территории, которую мы теперь называем Полярным, Приполярным и Северным Уралом, основанная на инструментальной съемке. На ней впервые появились многие новые названия гор, рек, озер, указаны высоты многих пунктов, в том числе городов: Перми, Чердыни, Березова, Обдорска; вершин: Тельпосиз, Лип-каур, Пайер, Сабля, Минисей, Болвано-из, Ишерим, Денежкин Камень;, истоков рек: Печоры, Вишеры, Щучьей, Кары и других.

\n

Во втором же томе трудов экспедиции приводится подробное описание открытого хребта Пай-Хоя. Исходя из различия горных пород, слагающих Уральский хребет и Пай-Хой, Э. К. Гофман пришел к выводу о том, что это два различных хребта. Он видел прямую связь Пай-Хоя с Тимманом (Так думали и некоторые советские геологи, например, А. В. Хабаков, Н. С. Шатский и др.). Современные представления совсем иные: геологические структуры Пай-Хоя являются естественным продолжением уральских структур на юг и новоземельских на север. Вместе со всем Уралом Пай-Хой поднялся в герцинскую эпоху складчатости, а не в байкальскую или каледонскую, как Тимман (Осадчий Б. Я., Иванова А. М. Геологическое строение бассейна рек Нырмы, Лядгея и Большой Хууты.— М., 1952).

\n

Участники экспедиции привезли в Петербург много различных коллекций. Горные породы и окаменелости были обработаны А. Кейзерлингом, часть образцов поступила в музей Горного института. Члены экспедиции вели метеорологические наблюдения (главным образом за температурой и давлением воздуха и высотой снежного покрова), а также за температурой вод, особенно источников.

\n

Собранный экспедицией гербарий обработал известный ботаник академик Ф. И. Рупрехт. Написанная им (на основе этого гербария) работа «Флора Северного Урала» вошла в качестве самостоятельной главы во второй том трудов экспедиции. Гербарий включал 270 видов растений, значительная часть их относится к высокогорной флоре. Немало растений было найдено впервые.

\n

Ковальский и Гофман приводят интересные сведения о границах распределения лесов на Урале и их вертикальном пределе. Они обратили внимание на то, что по мере продвижения с юга на север «на Урале вообще понижается черта дерев», а при движении с запада на восток граница лесов идет далее к северу. Ковальский (как и Э. А. Эверсманн в отношении южной части гор Урала) отметил однообразие таежных лесов северной оконечности Урала, где растут ель, лиственница, реже кедр и сосна, и что «лиственница поднимается наивыше на склонах гор», а на северном пределе лесов «остается только одна лиственница» (Ковальский М. А. Географическое определение мест...— С. 30). Это подчеркивают и современные ботаники, изучающие растительный покров Урала.

\n

Зоологические коллекции, привезенные экспедицией, обработал русский академик И. Ф. Брант. В написанном им разделе «Позвоночные животные севера Европейской России и в особенности Северного Урала», помещенном во втором томе сочинений Гофмана, он писал: «Зоологические коллекции, собранные Уральской экспедицией, превосходят все приобретения подобного рода».

\n

В трудах экспедиции подробно описываются быт и обычаи местного населения - ненцев, хантов, манси, коми, а также приводятся некоторые соображения о возможности хозяйственного использования края.

\n

$\"\"$

\n

Прекрасные пейзажи с натуры, зарисовки бытовых сценок, а также портреты аборигенов Урала, выполненные И. Бермелеевым и Ф. Брантом, украшают том сочинения Гофмана; в этом же томе есть и рисунки самого Гофмана (геологические обнажения, формы складок и т. п.).

\n

Труд Д. Ф. Юрьева «Топографическое описание Северного Урала» (1852) дает представление о буднях экспедиции, а главное, в нем приводятся результаты инструментальных съемок местностей, посещенных экспедицией.

\n

$\"\"$

\n

Высоко оценил результаты экспедиции тогда еще молодой ученый Д. И. Менделеев. По его представлениям, «путешествия подобного рода возбуждают все наши духовные силы, расширяют умственный горизонт и, знакомя нас с природой и людьми в их многоразличии... воздерживают нас от произвола в суждениях и взглядах на вещи».

\n

За заслуги в проведении Северо-Уральской экспедиции Русское географическое общество присудило Э. К. Гофману самую высокую награду— золотую Большую Константиновскую медаль, а Академия наук — Демидовскую премию.

\n

По итогам экспедиций на Южный и Северный Урал Гофман написал труд «Об гипсометрических отношениях хребта Уральского» (на немецком языке опубликован в Берлине в 1850 г., в переводе на русский — через 10 лет), в котором обобщены сведения об Урале в целом. Для нас интерес представляет разделение Урала на части, близкие современным геоморфологическим областям. В основу их названий положен этнографический признак, но границы между частями проводятся не только по этому признаку. Эти части следующие:

Уральская экспедиция под руководством Эрнста Карловича Гофмана